В безмолвной тишине гор слышно металлическое позвякивание. Сквозь туман в моей голове я различаю два ярких пятна, которые медленно приближаются. Я слышу подбадривающие меня голоса. Пятен становится больше и они приближаются. Мои соплеменники, вооруженные топорами, карабинами и веревками вокруг талии, подходят все ближе. Мой старший брат Гамбат, глава лагеря в отсутствие отца, поднимает меня и хлещет по щекам, чтобы к ним прилила кровь. Из последних сил я показываю на лошадь, застрявшую во льду. Свет, отражающийся во льду от налобного фонаря Гамбата, ослепляет меня. Мой брат едва не роняет меня от удивления. Но он овладевает собой и я чувствую, как он закрепляет вокруг меня ремни. Ганнибал в ярости. Он встает с разгневанным видом, достает из внутреннего кармана тонкую раздвижную дубинку и раскрывает ее. Он заносит руку и с невероятной жестокостью ударяет Altaïr. На шее моего коня появляется длинный кровавый рубец. Я тотчас же бросаюсь к ним и встаю между Altaïr и Ганнибалом с поднятыми руками, и удар дубинкой приходится по моему лицу: Ее пальцы двигаются к моему животу и начинают щекотать меня, пока я не открываю глаза и не начинаю смеяться — но тут же вскрикиваю от боли: — Замечу, оставшиеся девять символов симметричны, — говорит профессор. — Смотрите, пустая сетка для игры «Кресты и линии», — продолжает он, ударяя по клавишам моего ноутбука. — Символы похожи на некое заклинание, призванное защитить сына Зевса или его лошадь. Очевидно, оно содержит какие-то весьма неприятные угрозы, отпугивающие воров. Пока что не очень понятно. А что у тебя, ты что-нибудь узнал? — спрашивает она, усаживаясь рядом со мной и заглядывая в мой экран. Я использую голосовую команду, чтобы подключиться к камере временной лаборатории и увеличиваю изображение, которое относится к отделу, занимающемуся змеиной кожей. Хм, похоже, что с анализами у Жаргала большой прогресс, — возле его стола собралось много людей. Но нет, они смотрят на экран, показывающий ромбовидные чешуйки с внешней поверхности змеиной кожи, растянутые и зажатые между двумя большими стеклянными пластинками. Какой-то ученый, наверное, герпетолог, специалист по амфибиям и рептилиям, делает доклад о результатах своего исследования. Я слышу, как меня зовет нежный голос. Кто-то гладит меня по руке, и мое сердце начинает биться быстрее. Это Салонка, моя возлюбленная, — я люблю ее уже давно и не смею признаться в своих чувствах. Пожалуй, буду и дальше притворяться спящим! — Извини, мам. Обещаю, что буду работать и куплю ткань для нового халата и… Ай! Я с благодарностью соглашаюсь. Затем мой профессор достает из своего старого портфеля что-то, завернутое в промасленную бумагу. Когда я просыпаюсь, над мокрой степью сияет ласковое солнце. Косые лучи проникают сквозь тоно, деревянный центр кровли, который служит как дымовым отверстием, так и главной опорой для всей конструкции. Я некоторое время сонно моргаю, а затем встаю и иду к выходу. Салонка отправляет ей сообщение с благодарностью и поворачивается ко мне с вызывающим блеском в глазах. Я очень надеюсь, что Салонка права. Но глубоко внутри я чувствую странную тревогу. Что скрывается под идеальной внешностью Ганнибала? Мой жеребец издает тихое беспокойное ржание, поворачивается и отправляется к лагерю. Я молюсь Тенгри, божеству неба, чтобы помощь подоспела поскорее, пока мое тело не замерзло в этой ледяной могиле. — В 600 году до нашей эры Пифагор формализовал ряд ключевых понятий, которые используются до сих пор, например, целые числа, квадрат целого числа, свойства прямоугольных треугольников, число пи, золотое сечение, пятиугольник и т. д. и представил их в чисто математическом выражении. Некоторые тайные общества, такие как масоны, до сих пор используют открытия Пифагора как основу своей внутренней политики и… Мое воображение лихорадочно работает: а что, если в цилиндре спрятана карта, показывающая местоположение клада с сокровищами? Или нешлифованные алмазы? Или древняя реликвия, которая приносила власть, славу и богатство? Я пытаюсь открутить колпачки. Я такой неуклюжий! Я пытаюсь придумать, как снять металлические колпачки. Ногтями не получится. Топор или пила тоже не вариант. За неимением лучшей альтернативы я ищу щипцы, которые используются, чтобы класть сухой помет в печь. Я беру щипцы и сажусь рядом с печью, зажав цилиндр между коленей. Помогая себе запястьями, я хватаю колпачок щипцами и пытаюсь повернуть его. Щипцы соскальзывают: я недостаточно крепко зажал колпачок. Я пробую снова и снова, пока до моего слуха не доносится крик: Мой профессор легко увлекается; я мог бы слушать его часами. Но мне нужно вернуться к теме нашего разговора и я громко кашляю, чтобы перебить его. Салонка глубоко вздыхает и широко зевает, напомнив мне вдруг, что я поднял ее, как раз когда она собиралась заснуть. Она идет в ванную и возвращается с антисептическим кремом, ватой и бинтами. Она выдвигает ногой стул и указывает на него подбородком: Мы приезжаем на парковку университета и профессор замолкает. Как только мы входим в библиотеку, Салонка направляет меня к столу, заваленному книгами, берет мой ноутбук и кладет его на стол перед стулом. — Вот! Увеличь этот ряд. Я пошлю его Косеоглу. Мне кажется, я узнаю слово, которое было на металлическом цилиндре… — Что такое? Ты узнал что-то еще об этом мерзком Ганнибале? — Эй! Это же Жаргал! — восклицает Салонка, показывая на красивого молодого человека среди ученых. — Он хорошеет с каждым днем… Вдали я слышу ржание лошадей; к нашей стоянке приближаются всадники. Бабушка встает и ковыляет в юрту. Она собирается предложить гостям кумыс в серебряной чаше — традиционный монгольский жест гостеприимства. Но это не просто гости! О нет! Они, наверное, отправились к древнему дереву на вершине соседней горы, чтобы привязать разноцветные ленточки к его ветвям, помолиться духам наших предков и духам природы и попросить у них благодатной весны. К тому времени, как они вернутся, ливень затопит даже рыбу в реке! Кто-то должен выпустить овец из загона! Я издаю громкий свист и слышу моментально узнаваемое ржание в ответ: Altaïr, презрев бурю, скачет ко мне. Я обхватываю его руками за шею и, используя метод, которому я научился во время моих поездок по степи, перекидываю ноги через его круп и усаживаюсь ему на спину. Я сжимаю моего скакуна ногами и направляю к загонам для животных. Altaïr храбро несется через ручьи, разбрызгивая копытами грязную воду. — Эй! Прекрати, щекотно же! Компьютер послушно включается, на экране появляется панорамное изображение моего класса в университете Улан-Батора. Мои одногруппники возбужденно шумят, пока наш преподаватель, профессор Тэмуджин, не появляется на экране и не утихомиривает их: Я увиливаю от него и роняю цилиндр в снег, где он оставляет слабый прямоугольный отпечаток. Я ползу за ним на четвереньках, а Altaïr покусывает меня за спину. Я отталкиваю его, чтобы вставить костяной цилиндр в металлический, а потом, нажав на две звезды, закрываю колпачок. Я кладу цилиндр в карман брюк рядом с телефоном, встаю и начинаю громко рычать на Altaïr, принимая вызов. Ну все, мое сердце сейчас остановится. Я уже вижу себя на пути к славе, но радость смешивается с непонятным страхом; я никогда не оправдаю надежд мистера Ганнибала! Салонка лучезарно улыбается и вручает мне мой ноутбук. Мои челюсти невольно сжимаются, когда я слышу имя бывшего бойфренда Салонки. Ненавижу этого донжуана. Конечно, в итоге она его бросила, потому что он изменял ей направо и налево, но все же он заставил ее страдать. Боюсь, у нее до сих пор остались к нему чувства… В порыве гнева я пытаюсь выключить новости, но из-за бинтов я такой неуклюжий, что ноутбук слетает. После этого путешествия, которое, кажется, длилось целую вечность, мне так и не удалось поспать, и реакция Салонки очень меня обижает. Она вообще-то очень умная, но не понимает, почему я никогда не приму ничего от такого человека, как Ганнибал. Какими бы альтруистическими ни были его устремления, только больной человек мог бы так жестоко ударить Altaïr. Взяв его деньги, я бы чувствовал себя грязным. Я чуть не роняю телефон. Американская компания Hannibal Corp. которая построила свой капитал на научных открытиях и инновациях, — это главный спонсор Монгольского национального университета и Академии наук в Улан-Баторе. Почти все наши научные приборы и компьютеры были куплены за счет щедрых пожертвований этой компании, которая помогает студентам из развивающихся стран. У самых умных студентов есть шанс устроиться на работу в Hannibal Corp. Я знаю, что это удалось нескольким бывшим студентам нашего университета, а профессор Тэмуджин всегда упоминает Хубилая, который сейчас возглавляет в этой компании отдел информационной безопасности. Не могу поверить, что я в числе избранных! Я так ошеломлен, что у меня вырывается только идиотский смешок: Я пытаюсь отказаться, но тщетно; я знаю, что в этой битве мне не победить. Я благодарю профессора, почтительно кланяюсь и ухожу из библиотеки. Я иду по городу, который постепенно начинает просыпаться, и направляюсь на автобусную остановку. Было приятно поговорить с учителем. Осталось только встретиться с отцом! Конечно, я не могу сказать ей, как она меня завораживает и как сильно нравится мне. Вместо этого я отвожу глаза, чувствуя, что краснею, и спрашиваю: Мальчик интуитивно понял, что конь боится собственной тени. Легким прыжком он вскочил на него и после ожесточенной борьбы, в которой никто не хотел уступать, он сумел повернуть его голову к солнцу, что успокоило животное. Буцефал был из тех лошадей, что подчиняются лишь одному хозяину, и я знал, что он всегда будет верен Александру. В тот день царь Филипп произнес пророческие слова: — Ищи, сын мой, царство по себе, ибо Македония для тебя слишком мала! Словно в подтверждение моей интуитивной догадки, мы получаем сообщение от Талилы, студентки из Австралии, изучающей примитивное искусство, с фотографиями кусочка цветной ткани, покрытого стеклом, и серого цилиндра с выпуклыми символами, очень похожего на наш. В него вставлена ось, а рядом с ним расположены цветные чернила в горшочках из обожженной глины. Сообщение Талилы слегка иронично: — Это напоминает мне игру, в которую мы играли в детстве. И с этими словами она захлопывает передо мной дверь. Я такой болван! Я протягиваю руку, чтобы открыть дверь, и замечаю, что на руках уже нет бинтов. Я недоуменно таращусь на свои черно-синие кончики пальцев. Потом я окончательно просыпаюсь и делаю несколько шагов по мокрой, как губка, земле. Уже смеркается. Мужчины аила, должно быть, прибежали от своего места паломничества и сейчас выполняют общественную работу: собирают разбредшийся скот, сушат ковры, настенные украшения, мебель и пытаются восстановить все, что только можно. Образ жизни кочевников предполагает готовность ко всякого рода неожиданностям. Температура может колебаться от -40° до +40°, и им приходится переходить на новое место каждый сезон, а то и чаще, если нужны новые пастбища. Не говоря уж о стихийных бедствиях, как, например, сегодняшняя буря. Я восхищаюсь силой моего народа, их непоколебимой солидарностью перед лицом трудностей. Никто не жалуется; наоборот, люди подбадривают друг друга горловым пением. — Твои одногруппники его слегка модернизировали! — радостно заявляет Салонка. — Голосовые команды. Ничего не напоминает? Ну давай, попробуй! Вдруг на затылке я чувствую чье-то теплое дыхание, и это моментально возвращает меня к реальности. Я удивленно вскакиваю и крепко сжимаю цилиндр, чтобы он не упал. Где бы я ни был, я узнаю это дыхание: это мой Altaïr! Я радостно поворачиваюсь к нему, но в этот момент моя рука начинает дрожать, и это привлекает мое внимание. Altaïr легонько бодает меня головой — это он так здоровается — но я отталкиваю его одной рукой и сосредотачиваюсь на странном явлении, которое только что произошло. Словно под действием некоей внутренней силы, один из колпачков поднимается. Дрожащими руками я снимаю колпачок, чтобы посмотреть, что внутри. — Вот тот путь, который, возможно, проделал всадник, найденный во льду. В том месте, где упал Буцефал, Александр повелел основать город Александрия Буцефала. Он никогда уже не был прежним. Мы отказались от завоевания Индии и отправились в обратный путь. Александр умер от малярии в Вавилоне, немного не дожив до своего 33-летия. — Ты такой неженка! Ну, вот и все. Вдруг Салонка, которая незаметно подошла сзади, удивленно вскрикивает: Altaïr, я идиот. Мне следовало тебя послушать. Ты, всегда готовый безудержно помчаться вскачь, был беспокоен, тряс головой и махал хвостом, чтобы дать мне понять, что под этим обманчивым снегом скрывается ловушка. После летнего зноя зима была особенно долгой и суровой, и в тот день, когда я решил отправиться в путь, с юга на нас обрушилась белая снежная буря. Ослепленный шквалом снега и песка из Сибири, я спешился и потащил тебя за собой. Ты встал на дыбы, вырывая из моих рук поводья, и вдруг земля под моими ногами стала двигаться. И вот я лежу на дне расселины из камня и льда, беспомощный и одинокий. Как мне отсюда выбраться? — Иди, сядь со мной и расскажи, что ты ищешь. У меня есть чай в термосе. — Поверх туники на нем надеты доспехи и он где-то потерял одну сандалию, бедняга. — Давай посмотрим, что про него пишут в сети. Может, это пресечет твою паранойю на корню! Мое сердце на мгновение перестает биться. Отец легко вздыхает и встает, чтобы выйти из юрты. Я тоже встаю и кланяюсь ему с благодарностью. Он достает свернутый конверт из кармана своего дели и засовывает его в мой карман. Вместо того, чтобы достать зеркало из сумки, Салонка бросается к компьютеру и вводит команду, чтобы перевернуть изображения. Она удивленно восклицает: В лагере уже все проснулись и занимаются своими делами, не обращая на меня никакого внимания. Altaïr идет к реке, чтобы попить, а я с тяжелым сердцем вхожу в пустую юрту, забираю ноутбук и несколько вещей, которые нужны мне для возвращения в Улан-Батор. Если я потороплюсь, я успею на единственный сегодняшний автобус. Мне необходимо поговорить с кем-нибудь о том, что произошло, но, к сожалению, никто в моей семье не может мне помочь… «Конь Александра, непобедимого всадника будешь носить на спине со звездой бессмертия». Мой отец Гантулга, слишком чтущий традиции, чтобы пользоваться мобильным телефоном. К счастью, моя мать Дагима убедила его купить панель солнечной батареи, чтобы у них был источник энергии, как у большинства кочевников. И спутниковую антенну, чтобы смотреть по телевизору новости — а также душещипательные корейские мыльные оперы! Ах, отец. Его имя, которое переводится как «стальное сердце», подходит ему как нельзя лучше. А уж какой он гордец — сам Чингисхан отдыхает. Как он отреагирует, когда я расскажу ему, какая невероятная вещь произошла со мной? Благодаря бесплатным онлайн-курсам Массучусетского технологического института и проекту, который я разработал с помощью преподавателей и студентов Монгольского государственного университета и друзей в разных странах, я получил стипендию Массачусетского технологического института и смогу в нем учиться. Увижу ли я гордость на лице отца или превращусь в неподвижную сосульку, прямо как эта замерзшая лошадь? — Это действительно так, — отвечает профессор Тэмуджин. — Сначала он был полководцем, а затем стал царем Египта, через пять лет после смерти Македонского. — Профессор, что им было известно о математике и геометрии в то время? Пилот снимает шлем, надевает солнечные очки и спускается по трапу. Сжимая Altaïr икрами ног, я пытаюсь направить его к незнакомцу, но мой конь прочно стоит всеми четырьмя копытами на снегу и отказывается двигаться. Я настаиваю, но безуспешно, в конце концов я спешиваюсь и сам иду к пилоту. Мой жеребец бьет копытами, и я чувствую его беспокойство и недоверие. Я пытаюсь успокоить его, но он продолжает скакать взад и вперед. Я более внимательно приглядываюсь к высокому человеку, который идет к нам. Несмотря на небольшое прихрамывание, он излучает невероятную уверенность, и не только из-за своей элегантной, хорошо скроенной западной одежды, легкой и в то же время теплой, и дорогих треккинговых ботинок. У него густые черные волосы, а его черная с проседью борода аккуратно подстрижена. Мы медленно приближаемся друг к другу, не отрывая взгляда, как два ковбоя в вестерне. Я инстинктивно опускаю левую руку в карман брюк и крепко сжимаю цилиндр, как пистолет. Мы оказываемся лицом к лицу, словно нам предстоит смертельная дуэль… Невероятно, я едва могу дышать. Кто сдастся первым? — Будь осторожен в Америке. Не сказав больше ни слова, он быстро выходит из юрты. Не припоминаю, чтобы отец хоть когда-нибудь говорил мне так много слов за раз. Я разворачиваю конверт, который он мне дал, и открываю его. В нем лежит разрешение на мое обучение в Массачусетском технологическом институте. И еще пачка помятых тугриков мелкого достоинства. Ну вот опять. В глазах щиплет и подступают слезы. На этот раз я их не сдерживаю. Сообщение Хубилая немногословно. «Первый документ — это военный «пропуск», а второй — переводной вексель. Оба документа относятся к 326 году до нашей эры и подписаны Птолемеем, полководцем Александра Македонского. Я и правда хочу попробовать — ведь я адаптировал программу распознавания речи для монгольского и создал учебник, позволяющий детям кочевников из степей и высоких гор научиться читать и писать. Наше правительство приложило огромные усилия, чтобы наладить в стране работу кабельного интернета: теперь любой кочевник может воткнуть кабель в компьютер и подключиться к одному из нескольких каналов в стране для работы и развития. Я был так благодарен, что смог пройти бесплатные онлайн-курсы Массачусетского технологического института, что хотел помочь детям в своей стране, чтобы они тоже могли пойти по этому пути. Это отчасти — или даже во многом — из-за… Я хочу сказать, это все из-за Салонки, дочери оленевода-цаатана из суровой северной тайги, которая теперь учится в университете только благодаря своей силе воли. Ее любовь к учебе так заразительна, она такая… — Если верить Ангелосу Косеоглу из Афин, эти буквы относятся к одному из нескольких древнегреческих диалектов. Этот может относиться к середине четвертого века до нашей эры. Ему кажется, что он узнает аттический-ионийский диалект, главный официальный язык при дворе Македонии, но он хочет более подробно изучить его, чтобы сказать точно. Не смейтесь. Я не собираюсь идти туда сам, учитывая мое состояние. Но ведь благодаря зарубежным спонсорам у нашей Академии наук есть отличное оборудование, наверняка у них есть современная система камер, позволяющая изучать лошадь издалека, без риска повредить. Если б я только мог войти в систему — тайком, конечно, — я бы смог следить за работой в реальном времени! Ночью я слышу, как отец шепотом говорит матери: — Станет ли он когда-нибудь ответственным? — Я думала, что Птолемей был первым из династии египетских фараонов, — говорит Салонка. В лаборатории разворачивается бурное обсуждение. Одни говорят о крупнейшей исторической находке, о Нобелевской премии, другие утверждают, что нужно связаться с прессой. Заведующий лабораторией просит тишины. Траурным голосом он объявляет: Ого, это выглядит, как сверхновая. Я поворачиваю изображение во все стороны, чтобы проверить, получится ли из символов геометрический узор, просто чтобы создать какое-то подобие порядка из хаоса, но в голову ничего не приходит. Хотя… у всех этих символов есть прямые углы, которые так любил Пифагор. Отсортировав их, я получаю 24 разных символа, но все они имеют простые геометрические формы. Я выделяю группу из 18 символов, у которых есть линии одинаковой длины. Они расположены друг рядом с другом, под прямым углом, по парам, по три или четыре, образуя квадрат. У половины из этих 18 символов есть точка в углу, если они состоят из двух линий, на центральной линии, если линии три, и в центре квадрата, если линии четыре. Я вдруг начинаю смеяться. — Господин Баттушиг, я не буду ходить вокруг да около. В тот день, когда Александр Македонский, которому тогда еще не исполнилось и двенадцати лет ставки на футбол sportbox, укротил жеребца по кличке Буцефал, я понял, что ему уготовано необыкновенное будущее. Но я не догадывался, что наши судьбы так тесно переплетутся навеки. — Господин Баттушиг, это Джон Фицджеральд Ганнибал из Hannibal Corp. Я внимательно следил за вашими успехами в университете. Поздравляю вас с зачислением в Массачусетский технологический институт. Я создаю сетку, которая совмещает 18 квадратов из игры с 18 греческими согласными, а затем заменяю геометрические формы на цилиндре согласными. Я просматриваю треугольники и ромбы, которые, как я полагаю, являются гласными в разных сочетаниях. После нескольких глотков соленого чая у меня вырывается какой-то бессвязный лепет. Дружеская улыбка профессора становится шире и он ободрительно кивает, чтобы я продолжал. И тут плотину прорывает. Я рассказываю ему о своих страхах, о том, что мне предстоит уехать в Америку и оставить позади все, что я знаю; о том, что я недостаточно хорош; о непонимании между мной и отцом… Когда я заканчиваю, профессор оглядывается на книжные полки с ласковым выражением на лице. Ах, эта знаменитая монгольская сдержанность! Но я видел, как он был рад, мой милый старый преподаватель. Он взял меня своим ассистентом, что позволило мне самому платить за обучение без помощи родителей, и всегда поддерживал меня. Я обязан ему всем! Салонка говорит, что, поскольку у него нет своих детей, он решил посвятить себя студентам и поддерживать их даже после окончания учебы. Теперь у него огромная семья, преданная и благодарная. «Ребята, если вы собирались изобрести процесс печати повторяющихся этнических узоров на ткани, чтобы запустить новую модную тенденцию, вам следует знать, что эту технологию запатентовали более 2500 лет назад в Финикии! И наймите профессионального дизайнера, чтобы он выполнил рисунки, если вы, конечно, не поклонники наивного искусства!» И извергаю на него целый поток слов, рассказывая обо всем, что удалось узнать нам с Салонкой. При упоминании ее имени в глазах профессора мелькает озорной огонек, но он воздерживается от комментариев и продолжает внимательно меня слушать. Когда я заканчиваю свой рассказ, он долго молчит. Затем он произносит имя. Вдали я замечаю моего брата Гамбата на лошади и старших детей аила, загоняющих овец на ночлег. Он посвятил свою жизнь лошадям и разведению скота. Даже если он иногда и завидует моей жизни в городе со всеми его развлечениями вроде баров и ночных клубов, он никогда не жалеет, что выбрал пойти по стопам отца. Что касается меня, хоть мне и нет дела до этих развлечений и хоть больше всего на свете я люблю мчаться верхом по степи, я не представляю себя в суровом бизнесе скотоводов. Должен признать, я с облегчением думаю о том, что все это унаследует мой брат… Но что это? Собаки аила, повернув морды на юго-запад, начали лаять, чтобы привлечь наше внимание. Новая угроза на горизонте? Звезды! Ну конечно! Почему я не подумал об этом раньше? Словно сраженный молнией, я бросаю ведра и несусь на полной скорости к юрте. Я набрасываю одеяло на кровать и открываю сундук, стараясь не шуметь. Наверное, мать положила цилиндр туда. Да! Я выношу его на улицу и взбегаю на небольшой скалистый пригорок, чтобы посмотреть на таинственный объект при свете звезд. Перед тем, как передать его пилоту, я хочу оставить себе что-нибудь на память. Все еще неуклюжими руками я делаю несколько фотографий телефоном с разных углов, потом беру его в руки и медленно поворачиваю перед собой. Мне кажется, что среди множества символов на поверхности я могу различить звезду… К счастью, Салонка отрывается от своих исследований и обращается ко мне, спасая меня от прострации. Вы, члены Сети, как неизвестные, так и знаменитые в своей области, представители всех национальностей, вооруженные своими знаниями и поддержкой в самых разных сферах жизни, я надеюсь, что вы присоединитесь к нам, чтобы мы вместе нашли фрагменты печати всемогущества, прежде чем это сделает Ганнибал. Я надеюсь, что мы остановим его, и он не сможет заполучить в свои руки такую опасную власть! — Значит, цилиндры относятся к тому периоду, когда Пифагор уже все это формализовал? Я знаю, кого нужно спросить! Моего старшего приятеля по университету Оюунбилэга — он компьютерщик и занимается оптическими сетями. Он принадлежит к числу тех немногих выдающихся ученых, которые не соблазнились огромными зарплатами и не уехали из Монголии, и работает в Улан-Баторском отделении Академии наук Монголии. Уверен, он согласится подключить меня к сети временной лаборатории. Скрестив пальцы (в переносном смысле, конечно, учитывая их состояние), я звоню ему. — Древний язык и странные символы. Нам потребуется помощь с расшифровкой. Может быть, спросим в "Сети"? Я внезапно понимаю, что у меня нет ни малейшего желания уезжать в США, если Салонка останется в Монголии. Меня удручает эта перспектива. Я в бешенстве! Неужели Ганнибал не отдал им цилиндр. Человек, известный как защитник науки, оставил находку себе. — Ты это видел? — вскрикивает она, отстраняясь от меня и показывая на точку на экране. Салонка садится рядом и просовывает свою руку под мой локоть, сжимая мое плечо. — Этот образец, принадлежащий к подвиду южных носатых гадюк, которые очень ядовиты, нашим предварительным оценкам, жил приблизительно 2300–2400 лет назад. Согласно нашей базе данных, эта гадюка не могла приползти из Монголии или из соседних регионов, поскольку этот вид распространен только на островах Греции. Таким образом, ее привезли, скорее всего, уже в мертвом виде, о чем свидетельствуют следы этого хирургически точного разреза. Внутренние органы были удалены и заменены… чем-то. Чем-то длиной до 20 сантиметров и диаметром 3 сантиметра. Кожа была очищена и обработана солью с целью сохранения. По краям были проделаны отверстия, и затем края были сшиты между собой с объектом внутри… Вы сказали, что объект еще не найден? Ганнибал фыркает и пытается засунуть конверт мне в рубашку. В этот момент, видимо, думая, что на меня нападают, появляется Altaïr и яростно набрасывается на Ганнибала, который теряет равновесие и падает на землю. Это уже не игра, как со мной, а решительное наступление. Его ноздри раздуваются, уши прижаты, он готов безжалостно покусать и затоптать моего обидчика. Я подбегаю к Ганнибалу, чтобы помочь ему встать, но от выражения его лица кровь стынет в моих жилах и я отступаю назад. Все азартные игроки неоднократно задумывались о таком методе чтобы постоянно выигрывать на игровых автоматах. Некоторым везунчикам удавалось отыскать лазейку в программе игрового автомата и даже отбить ранее проигранное. Но такие лазейки хозяева быстро обнаруживали и также быстро прикрывали.
Проблемы питания возникают рано или поздно в каждой семье. Женские журналы и пособия по воспитанию детей полны статей на тему: "Как убедить ребенка есть то, что ему не нравится?"
Многие навыки невозможно приобрести, если их не усвоил в детстве
C, и через 3 месяца он уже мог плавать там около 6 минут. Малыш даже поставил своеобразный рекорд - 8 минут 46 секунд он мог держаться на воде.
Не стоит убирать подальше все, что может быть опасно для ребенка Детское воображение и фантазии развивают творческие способности
Часто, когда молодая семья живет отдельно от родителей, бабушки и дедушки оказываются отстраненными от воспитания детей и от жизни молодой семьи в целом, и тогда любое вмешательство воспринимается как помеха. К сожалению, в современном обществе это типичная ситуация. Иногда говорят, что старики балуют ребенка так, что родители не знают потом, как с ним справиться. Особенно привержены этой точке зрения мамы, считающие себя современными и прогрессивными. Я знаю семью, живущую в крошечной однокомнатной квартире, которая специально уехала из родительского дома, потому что им казалось, что они не могут правильно воспитать своего ребенка в присутствии бабушки и дедушки.
sonrisa108 9 июля 2012 0 Восхитительный мультик, который смотреть и приятно, и удобно Carice 1 марта 2012 0 Спасибо, а моя внучка смотрит и наши мульты и ПопПикси ей тоже нравятся. Она все мульты про них наизусть знает. Еще раз спасибо за бесплатный просмотр! Tracy 23 февраля 2012 0 Отлично, класс)) Обожаю истории - сказки про всяких там волшебников, поэтому увидев сказку про пикси была просто в ужасно хорошем настроении)) Обязательно расскажу всем своим друзьям о возможности поглядеть их, особенно онлайн!) Посмотреть мультфильм Волшебные Поппикси 1 сезон 16 серия - Триумф техномагии онлайн вы можете совершенно бесплатно на русском языке в хорошем качестве без регистрации. Приятного просмотра!
0 Comments
Leave a Reply. |